Краткий грамматический очерк бежтинского языка

Фонетика

В бежтинском языке представлено тридцать гласных: краткие (a, i, e, o, u), долгие (a:, i:, e:, o:, u:), умлаутизированные (ä, ö, ü), назализованные (aⁿ, iⁿ, eⁿ, oⁿ, uⁿ), умлаутизированно-назализованные (äⁿ, öⁿ, üⁿ ), умлаутизированно-назализованный долгий (ä:ⁿ), умлаути­зи­­рованные долгие (ä:, ö:, ü:), назализованные долгие (a:ⁿ, i:ⁿ, e:ⁿ, o:ⁿ, u:ⁿ) гласные.

Простые гласные. Бежтинский вокализм простых гласных представлен типичной треугольной пяти­членной системой. Гласные переднего ряда (i, e) при коартикуляции с предшествующим согласным его палатализируют (но гораздо меньше, чем в русском языке), задние гласные не оказывают веляризующего влияния на согласные. Умлаутизированные гласные: ä, ö, ü. могут быть назализованными, долгими и назализованными-долгими. Появление умлаутов связано с утерей фарингализации, характерной для празецского языкового уровня (цез. q’iˁm ‘голова’ – бежт. q’äm, цез. aˁƛ ‘селение’ – бежт. äƛ). Они встречаются в сочетании практически со всеми согласными, за исключением спирантов z, s и аффрикат c, c’. После согласных ž, š, č и č’ гласные a, o, u в большинстве случаев становятся умлаутизированными. В пределах словоформы наблюдается гармония по умлаутизации. Назализованные гласные дифференцируются на обычные (оральные – aⁿ, iⁿ, eⁿ, oⁿ, uⁿ), умлаутизированные (äⁿ, öⁿ, üⁿ), долгие (a:ⁿ, i:ⁿ, e:ⁿ, o:ⁿ, u:ⁿ), умлаутизированно-назализованный долгий (ä:ⁿ). Назализация более от­четливо проявляется в собственно бежтинском диалекте. Значительно меньше слов с назализованными гласными представлены со спирантами ɬ, s, x, c. Крайне редко они встречаются с согласными k, ƛ, c’, š. В классных глаголах с назализованными гласными вместо классификатора b выступает сонант m. Долгими являются оральные (a:, i:, e:, o:, u:), умла­ути­зированные (ä:, ö:, ü:), назализованные (a:ⁿ, i:ⁿ, e:ⁿ, o:ⁿ, u:ⁿ) и умлау­тизированно-назализованные (ä:ⁿ) гласные. Некоторые из них выступают в качестве аллофонов. Долгими гласные становятся в результате разных фонологических и морфологических процессов.

Бежтинский консонантизм включает смычные, спиранты, аффрикаты и сонорные. Наиболее общими для согласных являются оппозиции по глухости и звонкости, по абруптивности и неабруптивности. В языке присутствуют смычно-гортанные, увулярные, латеральные, фарингальные и ларингальные; отсутствуют лабиализованные и фарингализованные согласные. Инвентарь согласных фонем насчитывает 32 единицы.

Шумные согласные, за исключением ларингальных (ʔ, h) и лате­раль­ного (ɬ), имеют бинарную корреляцию (аффрикаты и спиранты) и тернар­ную (смычные). Смычные имеют следующие троичные ряды (звонкий, глу­хой, абруптивный): b – p – p’, d – t – t’, g – k – k’. Аффрикаты имеют оппо­зи­цию неабруптивных и абруптивных: c – c’,  č – č’, ƛ – ƛ’, q – q’. Спи­ран­ты составляют оппозицию по звонкости и глухости: z – s, ž – š, ʁ – χ, ʔ – h. В бежтинском языке отсутствует оппозиция долгих и кратких соглас­ных на фонематическом уровне.

Ударение не фиксировано. В двусложных словах со слоговой структурой СГ ударение падает на первый слог, например, gédo ‘кошка’, ábo ‘отец’, bíše ‘теленок’. В заимствованиях словах со слоговой структурой СГС ударение падает на последний слог, например, tušmán ‘враг’, ustúl ‘стул’, čurʁán ‘платок’. Некоторые деривационные суффиксы притягивают ударение, например, суффикс -qán в словах joⁿso-qán ‘строитель’, keč’u-qán ‘певец’, суффикс -láq/-dáq в словах xida-láq ‘сопляк’, nuco-dáq ‘сладкоежка’. В заимствованных нарицательных и собственных именах с конечным на -at, ударение падает на последний слог, например, ixtilát ‘шутка’, xasiját ‘характер’, muruwát ‘благородство’, Patimát.

Из фонетических трансформаций на уровне морфонологии самым распространенным процессом является чередование согласных и гласных. В пределах словоформы наблюдается гармония по ряду сибилянтов (s/š, z/ž, c/č, c’/č’), в связи с чем аффиксы чередуются в зависимости от фонетического состава основы (Кибрик, Кодзасов 1988: 23). Например, äʁä-lä-ƛ’ä ‘ухо-OBL-SUP’, j-üⁿq’-čä ‘IV-кушать-PRS’.

В структурном отношении большинство лексем представляет собой непроизводные основы, к которым относятся как искон­ные  (синхронно не членимые на морфемы), так и заимствованные – не име­ющие формообразовательных и словообразовательных аффиксов в бежтинском языке. Наиболее типичные слоговые структуры - СГ и (С)ГС. Они представлены в анлауте, инлауте и ауслауте.

Морфология

Бежтинский язык - язык агглютинативного типа с элементами флективности и аналитизма. В языке представлены следующие части речи – существительное, прилагательное, числительное, местоимение, глагол, наречие,  послелоги, частицы, междометия.

 

Существительное

С лексико-грамматической точки зрения имена существительные характеризуются развитой системой словоизменения по падежам и числам, а также отнесенностью имени к определенному именному классу. Существительные делятся на четыре согласовательных класса. I кл. – класс мужчин, названий божеств и святых и некоторых мифических существ, олицетворяющих мужской пол (нулевой показатель). II кл. – класс женщин и отдельных мифических существ, олицетворяющих женский пол (показатель j). III класс (показатель b) и IV класс (показатель j) составляют одушевленные и неодушевленные предметы. I и II классы во множественном числе объединены, и классным показателем здесь выступает b. III и IV классы также объединены и классным показателем выступает j. Таким образом, во множественном числе имеется два класса: класс личностей (мужчины и женщины) и класс неличностей (животные и вещи) (Климов, Алексеев 1980: 266).

 

       Единственное число                                                

I кл. мужчин                           Ø                      

II кл. женщин                         j                        

III кл. животных и вещей     b                       

IV кл. вещей                           j                        

                                                                           

    Множественное число                            

I и II кл.                                  b                       

III и IV кл.                              j

 

Классно-числовое согласование в глаголах, наречиях, прилагательных выражается с помощью префиксов (Ø-owal, j-owal, b-owal ‘делать’, Ø-at’al, j-at’al, b-at’al ‘любить’, Ø-esal, j-esal, b-esal ‘есть, кушать’, Ø-enƛ’al, j-enƛ’al, m-enƛ’al ‘идти’), (Ø-uq’o, j-uq’o, b-uq’o ‘большой’, Ø-äč’č’ö, j-äč’č’ö, b-äč’č’ö ‘холодный’).

 

Имена существительные имеют категорию числа: единственное, множественное и ограниченное множественное число. Аффиксами образования множественного числа выступают -a/ -ä (müš ‘веник, метла’ – müša:, q’äm ‘голова’ –  q’ämä:), -ba/-bä (gämüš ‘буйвол’ – gämüš-bä, surat ‘фотография’ – surat-ba), -wa/-wä (χojʁo ‘пила’ – χojʁo-wa, mot’o ‘лицо’ – mot’o-wa), -da/-dä (ko: ‘рука’ – ko:da, q’o: ‘стул’ – q’o:da), -ja (bek’e ‘ковер’ – bek’e-ja), -jo:l (biše ‘теленок’ – biše-jo:l), -la/-lä (t’igan ‘лом’ – t’igan-la), -na (is ‘брат’ – is-na), -ol/-öl (abo ‘отец’ – abo-ol). Вместе с тем не менее распространенными способами образования множественного числа являются долгота ауслаутного гласного a (k’äk’ä ‘косточка’ – k’äk’ä:), чередование ауслаутного гласного о на а с его удлинением (ƛ’aq’alo ‘шапка’ – ƛ’aq’ala:).

 

Единственное число                                       Множественное число

Ø-ixalo suk’o ‘высокий мужчина’                     b-ixala: suk’oba

j-ixalo ijo ‘высокая женщина’                            b-ixala: ijo:l

b-ixalo bekela ‘длинная змея’                             j-ixala:  bekela:

j-ixalo q’o: ‘длинный стул’                                 j-ixala: q’o:da      

 

В качестве суффиксов ограниченного множественного числа в субстантивах собственно бежтинского диалекта выступают -a/-ä, -ba/-bä, -bo/-ba, -wa/-wä, -da/-dä, -ja, -la/-lä, а формантами множественного числа – -a/-ä, -ba/-bä, -wa/-wä, -da/-dä, -la/-lä, -ja, -jo:l, -l, -na, -o.

 

Ср.: jöχič ‘серп’ – jöχič -ä (огр. мн. ч.) – jöχič -la (мн.);

bac’o ‘волк’ – bac’-bo – bac’a;  

ƛile ‘ягненок’ – ƛil-bo – ƛile-jo:l;

k’ä:  ‘озеро’ – k’ä:-bo – k’ä:-dä;

äkö  ‘лопата’ – äk-bö  – äkö-dä;

ƛ’amo ‘крыша’ – ƛ’amo-wa – ƛ’ama:;

emo ‘шило’ – emo-wa – emo-da; 

t’ik’i ‘грелка’ – t’ik’ila – t’ik’ija;

bež ‘двор’ – bež-la  – bežža и т.д. 

 

Категория падежа представлена грамматическими и локативными падежами. Косвенная основа существительного в единственном числе образуется от прямой основы с помощью суффиксов -li, -la, -ba, -a, -i, ряда непродуктивных: -di, -t’i, -j, -lo, а также удлинением конечного гласного основы; во множественном числе – с помощью суффикса -li, нулевой флексии и удлинением гласного (Тестелец и Халилов, 2001: 303–311). Косвенная основа также образуется с участием аблаута: boq ‘солнце’ – biqo, maq’o ‘слеза’ – miq’a, mače ‘земля’ – mica. Абсолютив совпадает с прямой основой, падежные суффиксы присоединяются к косвенной основе.

Во множественном число формантов образования косвенной основы менее разнообразно. Выделяются несколько типов образования косвенной основы: с помощью суффиксов -a:, -la, с помощью удлинения гласного аффикса множественного числа -a. В некоторых формах совпадают основы множественного числа абсолютива и эргатива.

I тип – удлинение гласного аффикса множественного числа a: aⁿc’la ‘двери’ – aⁿc’la:, bejtella ‘свадьбы’ – bejtella:, bek’eja ‘ковры’ – bek’eja:, hemma ‘столбы’ – hemma:; II тип – образование косвенной основы множественного числа при помощи долгого -а: abo:l (мн.ч.) – abola: (косв. осн.) ‘отцы’, ijo:l ‘женщины, матери’ – ijola:; III тип – совпадение форм множественного числа абсолютива и эргатива: baha: ‘цены’ – baha:, wacca: ‘друзья’ – wacca:; IV тип – образования косвенной основы (показатель -ла): bac’-bo (мн. ч.) –  bac’-la (косв. осн.) ‘волки’, wo-bo ‘собаки’ – wo-la, ged-bo ‘кошки’ – ged-la. Форма косвенной основы множественного числа у таких существительных не содержит собственно исходного показателя множественного числа, а образуется от исходной формы номинатива единственного числа. Форма косвенной основы единственного числа и форма косвенной основы множественного числа совпадают.

Грамматических падежей пять: абсолютив, эргатив, генитив, датив и инструменталис. Абсолютивом маркируются субъект при непереходном глаголе и пациенс переходного глагола. Эргатив оформляется при помощи суффиксов -li, -la, -ba, -ja, -di/-t’i, -lo и полностью совпадает с косвенной основой, т.е. эргатив представляет собой ‘чистую’ косвенную основу: абс. sora ‘лиса’ – эрг. sora-li, hudul ‘друг’ – hudul-li; okko ‘деньги’ – okko-la, tabasar ‘сковорода’ – tabasar-la; surat ‘картина’ – surat-ba, kid ‘девочка’ – kib-ba. В некоторых словах эргативный падеж по форме совпадает с абсолютивным падежом, ср.: abo ‘отец’, ijo ‘мать’, isi ‘сестра, тетя’. Эргатив используется для кодирования субъекта при переходных глаголах. Генитив I образуется от косвенной основы посредством суффикса -s, а генитив II – с помощью -la. Основная функция генитивов – маркирование именного определения. Генитив I используется для выражения определения при определяемом в абсолютивном падеже, Генитив II используется при вершине в косвенном падеже. В отдельных случаях генитив I может управлять глаголами. Датив имеет суффикс -l и используется в роли реципиента, адресата речи, а также экспериенцера при аффективных глаголах, например, -ega- ‘видеть’, tuq- ‘слышать’, č’aɬ- ‘чувствовать’, -iq’e- ‘знать’, -at’- ‘любить, хотеть’, и др. Инструменталис образуется от основы косвенного падежа с помощью суффикса -d.

 

Öždi                               χojʁolad          hudo                b-üč’-nä

Мальчик.ERG              пила.INS         дрова(III)        III-резать-PST

‘Мальчик распилил дрова пилой.’

 

Единственное число

Абс.      sora ‘лиса’      urumi ‘арба’  onox ‘пещера’

Эрг.       sora-li             urumi-ja            onox-ba

Ген. I    sora-li-s           urumi-ja-s         onox-ba-s

Ген. II  sora-li-la        urumi-ja-la       onox-ba-la

Дат.       sora-li-l          urumi-ja-l         onox-ba-l

Инстр.   sora-li-d         urumi-ja-d       onox-ba-d

 

Множественное число

Абс.      sora:          urumi-ja:             onox-ba

Эрг.       sora:          urumi-ja:             onox-ba:

Ген. I     sora:-s       urumi-ja:-s          onox-ba:-s

Ген. II  sora:-la      urumi-ja:-la        onox-ba:-la

Дат.       sora:-l        urumi-ja:-l          onox-ba:-l

Инстр.   sora:-d       urumi-ja:-d         onox-ba:-d

 

Система локативных падежей представлена комбинацией из трех формантов, в которой первый формант выражает локализацию, второй формант выражает ориентацию, и третий - категорию аппроксиматива.

Представлены следующие показатели локализации: -ƛ’a Super (на // над верхней поверхности ориентира), -ƛ Sub (под ориентиром), -ha Ad (рядом с ориентиром без контакта – нахождение перед или позади ориентира; нахождение с ориентиром в контакте), -doj Apud (вблизи, около, рядом с ориентиром без контакта или перед ориентиром),          -ʁoj Cum (с чем-кем-либо без контакта, вместе с ориентиром), -ʔ In (внутри ориентира), -ɬ Cont (вплотную на боковой поверхности ориентира, в полным  контакте с ориентиром), -qa Poss (между частями ориентира, в ориентире-сплошной среде, принадлежащий или находящийся у кого-чего-л.).

Показатели ориентации следующие: эссив (падеж покоя), латив (падеж направления), аблатив (падеж удаления), транслатив (движение и направление предмета через кого-чего-л.).

 

Локативные падежи

 

Essive

Lative

Ablative

Translative

SUPER

-ƛ’a

-ƛ’a-l

-ƛ’a-s

-ƛ’a-laƛ’a:

SUB

-ƛ-il

-ƛ-so

 -ƛ-laƛ’a:

AD

-ʁa

-ʁa-l

-ʁa-s

 -ʁa-laƛ’a:

APUD

-doj

-doj-l

-doj-s

-doj-laƛ’a:

COM

-ʁoj 

-ʁoj-l

-ʁoj-s

 -ʁoj-laƛ’a:

IN

-ʔ-il

-ʔ-is

-ʔ-laƛ’a:

INTER

-ɬ-il

-ɬ-so

-ɬ-laƛ’a:

POSS

-qa

-qa-l

-qa-s

-qa-laƛ’a:

 

Категория аппроксиматива с показателем -da: употребляется со всеми локативными падежами.

 

 

Essive

Lative

Ablative

Translative

SUPER

-ƛ’a-da:

-ƛ’a-da:-l

-ƛ’a-da:-s

-ƛ’a-da:-ƛ’a:

SUB

-ƛ-da:

-ƛ-i-da:-l

-ƛ-da:-so

 -ƛ-da:-ƛ’a:

AD

-ʁa-da:

-ʁa-da:-l

-ʁa-da:-s

 -ʁa-da:-ƛ’a:

APUD

-doj-da:

-doj-da:-l

-doj-da:-s

-doj-da:-ƛ’a:

COM

-ʁoj-da:

-ʁoj-da:-l

-ʁoj-da:-s

 -ʁoj-da:-ƛ’a:

IN

-ʔ-da:

-ʔ-da:-il

-ʔ-da:-is

-ʔ-da:-ƛ’a:

INTER

-ɬ-da:

-ɬ-da:-il

-ɬ-da:-so

-ɬ-da:-ƛ’a:

POSS

-qa-da:

-qa-da:-l

-qa-da:-s

-qa-da:-ƛ’a:

 

Прилагательное

Прилагательные в атрибутивной функции имеют прямую и косвенную основы. Прямая основа прилагательного используется при вершине в абсолютивном падеже, а косвенная основа - при вершине в остальных падежах. Косвенная основа в прилагательных образуется заменой конечного гласного о на а в исконных прилагательных, например, j-uq’o kid ‘II-большой девочка.ABS’ и j-uq’a kibba ‘II-большой.OBL девочка.ERG’. Заимствованные прилагательные из аварского образуют косвенную основу с помощью показателя -li, например, q’aridab kid ‘грустный девочка.ABS’ и q’aridab-li kibba ‘грустный-OBL girl.ERG’.

Прилагательные можно разделить на классные (т.е. согласующиеся) и неклассные (т.е. несогласующиеся). К классным прилагательным относится небольшая группа исконных прилагательных, тогда как к неклассным прилагательным относятся все заимствованные (аварские) и некоторые исконные прилагательные. Классные прилагательные имеют в своем составе согласовательные префиксы, указывающие на согласование по классу и числу с определяемыми им существительными. В именах прилагательных I грамматический класс имеет нулевой показатель (Ø), II класс – j-, III кл. – b-, IV кл. – j-, а во множественном числе классы делятся на разумные (I и II кл.) и неразумные (III и IV кл.) с показателями соответственно b- и j-.

 

  Единственное число                                Множественное число

  I кл. Ø-uq’o öžö ‘старший сын’                b-uq’a: öždä    

  II кл. j-uq’o kid ‘старшая дочь’                 b-uq’a: kibba

  III кл. b-uq’o oⁿs ‘большой бык’               j-uq’a: oⁿso

  IV кл. j-uq’o oⁿg ‘большой топор’            j-uq’a: oⁿga

 

Прилагательные при субстантивизации имеют прямую или абсолютивную основу и косвенную основу, к которой присоединяются показатели соответствующих падежей. Сравните парадигму склонения следующих субстантивированных прилагательных: juq’o ‘большой’, k’oxijo ‘плохой’.

 

Единственное число

Абс.             juq’o             k’oxijo         

Эрг.              juq’a             k’oxija         

Ген. І            juq’as           k’oxijas        

Ген. ІІ          juq’ala          k’oxijala      

Дат.              juq’al й         k’oxijal        

Инстр.          juq’ad           k’oxijad       

Множественное число

Абс.             juq’a:            k’oxija:        

Эрг.              juq’a:            k’oxija:        

Ген. І            juq’a:s          k’oxija:s      

Ген. ІІ          juq’a:la        k’oxija:la     

Дат.              juq’a:l          k’oxija:l      

Инстр.         juq’a:d           k’oxija:d  

 

Числительное

Система счисления десятичная. Можно выделить следующие разряды числительных: количественные, порядковые, разделительные, собирательные, мультипликативные. Количественные числительные имеют прямую и косвенную основы. Числительное hoⁿs ‘один’ имеет супплетивную косвенную основу sidi. Числительные от 2 до 10 и 20 образуют косвенную основу заменой конечной гласного на i. Косвенная основа числительных от 30 до 1000 образуется с помощью показателя -la. Составные числительные образуются соположением, например, ac’ona q’ona ‘12’, qona hⁿos ‘22’.

 

 

Абсолютив

Косвенная основа

 

 

 

1

hoⁿs

sidi

 

20

qona

2

q’ona

q’oni

 

30

ɬanajig

3

ɬana

ɬani

 

40

öⁿqönäjig

4

öⁿqönä

öⁿqöni

 

50

ɬinajig

5

ɬina

ɬini

 

60

iɬnajig

6

iɬna

iɬeni

 

70

aƛnajig

7

aƛna

aƛoni

 

80

beƛnajig

8

beƛna

beƛeni

 

90

äčenajig

9

äčena

äčeni

 

100

hoⁿs č’it’

10

ac’ona

äc’oni

 

1000

hazaj

 

Порядковые числительные образуются от абсолютивной формы количественного числительного с помощью показателя -s, например, ɬina-s ‘пятый’ (косвеннай основа порядковых числительных с показателем -s образуется с помощью показателя -la, e.g. ɬina-la ‘пятый-OBL’). Порядковые числительные также образуются от количественных числительных с помощью причастия прошедшего времени ijaƛejo глагола ‘говорить’, например, iɬna-ijaƛejo ‘шестой’, aƛna-ijaƛejo ‘седьмой’. Косвенная основа порядковых числительных с ijaƛejo образуется заменой конечного о на а.

Собирательные числительные образуются присоединением аддитивной клитики -na, например, ɬina-na ‘впятером’, ɬana-na ‘втроем’. Разделительные числительные образуются путем редупликации и удлинением начального гласного, например,  a:-aƛna ‘по семь’, be:-beƛna ‘по восемь’. Мультипликативные числительные образуются с помощью суффикса -(j)ax, который присоединяется к абсолютивной форме количественного числительного, например, ɬi-jax-na ‘пять раз’, iɬe-jax-na ‘шесть раз’, hazaj-jax ‘тысяча раз’. Мультипликативные числительные от 1 до 3 имеют нерегулярные формы, haqqa ‘один раз’, k’axna ‘дважды’, ɬaxna ‘три раза’.

 

​​​​​​​ Местоимение

Имеются следующие разряды местоимений: личные, указательные, возвратные, взаимные, вопросительные, неопределенные. К личным местоимениям относятся местоимения 1 и 2 лица. Формы абсолютива и эргатива в личных местоимениях совпадают.

 

Личные местоимения

Abs               

do ‘я’

mi ‘ты’

ile ‘мы’

miže ‘вы’

Erg

do

mi

ile

miže

Gen1

dije

dibo

ilos

mizos

Gen2

dijela

dibola

illa

mizola

Dative

dil

dul

ilol

mizol

Instrumental

di:d

du:d

ilod

mizod

Lative

di:ƛ’al

du:ƛ’al

iloƛ’al

mižeƛ’al

 

Указательные местоимения используются в качестве местоимений третьего лица и имеют три степени противопоставления: близость к говорящему (hudi, wahdi ‘этот’), близость к слушающему (huli, wahli ‘этот’), дальность от говорящего и слушающего (hugi, wahgi ‘тот’).

 

I и IV hudi       ‘этот, это, эта’                  II и III    hodo    ‘этот, это, эта’

         вагьди   ‘этот, это, эта’                  wahdo ‘этот, это, эта’

I и IV huli        ‘этот, это, эта’               II и III   holo     ‘этот, это, эта’

            wahli     ‘этот, это, эта’               wahlo ‘этот, это, эта’

I и IV  hugi       ‘тот, то, та’                     II и III   hogo    ‘тот, то, та’

       wahgi ‘тот, то, та’                             wahgo ‘тот, то, та’

 

Возвратные местоимения имеют форму единственного числа žü и множественного числа žüwö:l. К взаимному местоимению относится композит sidi-hoⁿso ‘друг друга’. Диахронически оно формируется путем объединения двух форм неопределенного местоимения hoⁿs ‘один’ (косв. осн. sidi + hoⁿs ‘некоторые’). Собственно притяжательные местоимения отсутствуют, вместо них употребляются личные местоимения в форме ген. I dije ‘мой’, dibo ‘твой’, ilos ‘наш’, mizos ‘ваш’. В языке имеются следующие вопросительные местоимения: suk’o ‘кто’, sijo ‘что’, nijo ‘какой’, niʁa ‘как’, na: ‘где, куда’, nito ‘когда’. Универсальные (обобщительные) местоимения представлены следующими словами ga:hijo ‘все’ и q’ac’c’o ‘все’. К распределительным местоимениям относятся всего две лексемы ži:-žib ‘каждый’ и šinab/sinab ‘каждый’, заимствованные из аварского языка. Неопределенные местоимения образуются от форм вопросительных местоимений с помощью вопросительной частицы -di, например, suk’o-di ‘кто-то’, sijo-di ‘что-то’, na:-di ‘где-то’. Отрицательные местоимения образуются от вопросительных местоимений с помощью аддитивной клитики -na, например, suk’o-na ‘никто’, sijo-na ‘ничто’, na:-na ‘нигде’, nito-na ‘никогда’, ni:jo-na ‘никакой’, niʁa-na ‘никак’.

 

​​​​​​​ Глагол

Глагол состоит из основы, которой может предшествовать классно-числовой префикс (если это глагол с начальным гласным), и за которой могут следовать деривационные и видо-временные аффиксы. Классно-числовое согласование возможно только в глаголах с начальным гласным (но есть глаголы с начальным гласным, которые не имеют префиксальную позицию для классно-числовых показателей). В классных глаголах нулевой классный экспонент (Ø-) указывает на I грамматический класс (класс мужчин), j – на II кл. (класс женщин и некоторых вещей), b – на III кл. (класс живых существ и некоторых вещей); j // m – на IV кл. (класс некоторых вещей). Во множествен­ном числе представлены два класса: b-/m- – для разумных существ, j- – для неразумных существ. Кроме префиксальных показателей встречают­ся глаголы с инфиксальными экспонентами в виде гласных o, i, u: gowal  I кл., gijal II кл., guwal III, IV кл. ‘идти’, t’ot’al, t’it’al, t’ut’al ‘бросать’.

Помимо классно-числового согласования большинство глаголов выражают категорию числа с помощью инфиксов -ja-, -wa-, -ba-, например, -ogic’-al ‘прыгать’ > PL ‑ogi<ba>c’‑al. Множественное число в некоторых глаголах образуется удлинением корневого гласного, например, čaχ-al ‘писать’ – ča:χ-al.

По своей структуре глаголы можно разделить на простые и сложные. Простые глаголы состоят из одного смыслового предиката (niƛ-al ‘дать’, gow-al ‘прийти’). Сложные глаголы состоят из двух компонентов: первый компонент - это существительное, прилагательное или глагол (большинство которых являются заимствованиями из аварского, русского или грузинского языков), а второй – вспомогательный глагол j-ow-al ‘делать’ или j-aq-al ‘становиться’. Сложные глаголы с вспомогательным глаголом j-ow-al ‘делать’ являются переходными (например, xasar bowal ‘спасать’), а с глаголом j-aq-al ‘становиться’ – непереходными (например, enekzijaqal ‘слушаться’). Служебный глагол ‘быть’ имеет неполную глагольную парадигму: gej форма настоящего времени, gäʔä (отрицательная форма настоящего времени); zuq’o- форма прошедшего времени.

Видо-временная система представлена синтетическими и аналитическими глагольными формами. Синтетические формы – настоящее время, аорист, будущее время и общее время. Аналитические формы образуются сочетанием причастия и деепричастия с глаголом-связкой ‘быть’. Аналитические временные формы, в отличие от синтетических форм, имеют дополнительные семантичес­кие признаки аспектуальности и модальности. Аналитические формы, образованные от причастия настоящего времени, выражают имперфективное значение. Аналитические формы, образованные от деепричастия, выражают перфективное значение: Перфект и Плюсквамперфект. 

Императив от переходных глаголов образуется с помощью суффикса -а, например, χuƛ-a ‘пей!’. Императив от непереходных глаголов имеет нулевую основу, например, -eče ‘стой!’. Оптатив образуется от всех глаголов и используется для выражения пожеланий, проклятий, например, uʁ-ala ‘пусть умрет!’, χuƛ-ala ‘пусть пьет!’. Прохибитив образуется с помощью суффикса -a:qʼa, например, j-ow-a:qa ‘не делайǃ’.

Каузатив образуется синтетическим и аналитическим способами. В глаголах в образовании каузативов используются аффиксы -l- // -ll-, например, nis-al ‘сказать’ – niso-l-al ‘спросить’ – niso-ll-al ‘заставить сказать’. Сериальная каузативная конструкция образуется с помощью сериализаторов golal, gilal, gulal ‘ставить, заставить’ и tok’al, tik’al, tuk’al ‘использовать’, например, nuko-golal ‘заставить голодать’.

Антипассив имеет показатели -la, -da, -ja, -wa, a:. Антипассив образуется от всех глаголов, кроме аффективных. Антипассив от переходных глаголов образует непереходную конструкцию, в которой исходный эргативный субъект маркируется абсолютивом и исходный прямой объект - инструменталисом. В конструкции с антипассивом от непереходных глаголов не происходит понижение валентности.   

Нефинитные формы глагола следующие: инфинитив, масдар, причастие, деепричастие (конверб). В языке имеются причастия прошедшего и настоящего времени. Причастие настоящего времени имеет показатель -cas при вершине в абсолютиве (-cala при вершине в косвенной падеже). Причастие прошедшего времени имеет показатель -(i)jo при вершине в абсолютиве (-(i)ja при вершине в косвенной падеже). Причастия совмещают в себе признаки глагола и прилагательного и по своему происхождению, способу образования являются отглагольными образованиями, выполняют атрибутивную функцию  и, как правило, находятся в препозиции. Главная функция причастия – функция вершины относительного предложения. Субстантивируясь, причастия принимают аффиксы падежа, числа и могут выступать в предложении в роли разных именных членов. Деепричастия или конвербы можно разделить на контекстуальное и специализированные. Контекстуальное деепричастие имеет показатель -na. Значение контекстуального деепричастия зависит от самого контекста. Специализированные деепричастия имеют временные и невременные значения. Временные специализированные деепричастия выражают предшествие, последовательность, следование. Невременные специализированные деепричастия выражают причину, цель, условие, уступку. Инфинитив образу­ется путем присоединения показателя -al к основе, например, zuk’-al ‘бить’, bož-al ‘верить’. Масдар образуется с помощью суффикса -ɬi, который присоединяется к форме причастия прошедшего времени, например, bož-ijo-ɬi ‘вера’. Менее продуктивный показатель -ni используется при образовании масдара, исходной основой которых вы­ступают звукоподражательные и звукосимволические слова, например, ger-ni ‘ругань’, q’aq’a-ni ‘кудахтанье’.

 

​​​​​​​ Наречия

Наречия можно разделить на собственно наречия и наречия-послелоги. Собственно наречия являются следующими: beta ‘потом’, že ‘теперь’, aχo ‘хорошо’, baɬgo ‘тайно’, c’aq’ ‘очень’, teli ‘много’, dah ‘мало’, hako ‘поздно’, i:na ‘мало’, и др. Данные наречия не изменяются по падежам и используются только в синтаксической функции наречия. Наречия-послелоги aƛo ‘в середине’, gisa ‘снаружи’, hica ‘рядом’, sa:la ‘около’, ƛ’odo ‘наверху’, ƛijo ‘внизу’, eⁿdo ‘внутри’, c’iχo ‘далеко’, q’aco ‘вместе’ и другие, используются как наречия и как послелоги, изменяются по падежам, т.е. присоединяют локативные падежи ориентации. В аттрибутивной функции наречие маркируется аттрибутивным суффиксом -so, если вершина в абсолютиве, например, ƛ’odo-so öžö ‘наверху-attr мальчик.abs’. Если вершина стоит в косвенном падеже, наречие маркирутся -la, например, ƛ’odo-la öždi ‘наверху-obl мальчик.erg’.

 

​​​​​​​ Послелоги

В языке следующие послелоги, которые также выполняют функцию наречия: aƛo ‘в середине’, gisa ‘снаружи’, so:ⁿ ‘вокруг’, hica ‘рядом’, sa:la ‘около’, ƛ’odo ‘наверху’, ƛijo ‘внизу’, eⁿdo ‘внутри’, c’iχo ‘далеко’, q’aco ‘вместе’, tiʁa ‘на вертикальной поверхности’ и другие. Много послелогов заимствованы из аварского языка, например, dande ‘навстречу’, req’on ‘согласно’, sababɬun ‘потому что’. Большинство послелогов управляют локативными, а также грамматическими падежами, например, χöχi-ƛ ƛijo ‘дерево.obl-sub под’.    

 

​​​​​​​ Частицы, междометия  

В бежтинском языке представлено довольно большое количество частиц  и междометий. Многие частицы в языке представлены как клитики. Наиболее распространенной клитикой является аддитивная клитика =na ‘и, тоже, даже’, которая используется при сочинении именных групп и клауз. В языке представлены следующие частицы: утвердительные частицы -i:ⁿ ‘да’, betta ‘конечно’, квотативная (цитативная) частица -ƛo и другие. К наиболее частым междометиям относятся: wallah ‘О, Боже!, wah ‘ох!’, waj ‘ой!’, häžele ‘неужели!’, were ‘берегись!’, haʔa ‘возьми!’.

Синтаксис

Бежтинский язык является языком эргативного строя. Базовым порядком слов является SOV (субъект-объект-предикат), но в целом порядок слов свободный. Зависимостное маркирование в именной группе и зависимые располагаются слева от вершины.

В языке имеется классно-числовое согласование, которое контролируется всегда  абсолютивным аргументом. Основными морфологическими средствами изменения валентности глагола являются каузативная конструкция, которая повышает переходность, и антипассивная конструкция, которая понижает переходность глагола.

Сложные предложения образуются при помощи нефинитных форм. Так, причастие используется в качестве вершины относительного предложения. Многочисленные конвербы используются в обстоятельственных предложениях. В конструкциях с сентенциальными актантами используются инфинитив, масдар, причастие.

Обстоятельственные предложения являются одним из видов полипредикативных конструкций, которые выражаются с помощью многочисленных конвербов. Можно выделить контекстуальные и специализированые конвербы. Значение контекстуальных конвербов зависит от контекста, и могут выражать одновременность, следование или предшествование. Специализированные конвербы выражают временные и невременные значения: к временным специализированным конвербам относятся антериорный конверб, постериорный конверб, конверб одновременности действия, терминативный конверб; к невременным специализированным конвербам относятся условный конверб, целевой конверб, причинный конверб, конверб уступки, конверб сревнения и др.    

 

saala             łi-doy              m-oq’o-ł                        hökbaqi-la-l                b-eče-š

один.obl      вода-apud       hpl-приходить-post   отдых-obl-lat           hpl-стоять-prs

‘Когда они добрались до воды, они остановились для отдыха.’

 

Основная стратегия образования относительной конструкции в бежтинском языке – причастная конструкция. Релятивизируемая ИГ синтаксически отсутствует в релятивизируемой конструкции, т.е. происходит ее замещение на кореферентное местоимение (резумптив). Данная стратегия также известна как gap strategy. В языке представлены два причастия, причастие настоящего времени и причастие прошедшего времени. В бежтинском языке, как и в других дагестанских языках, относительная конструкция обычно предшествует определяемой ИГ. Также возможно употребление относительной конструкции в постпозиции и экстрапозиции. В пределах простого предложения релятивизация возможна как главных, так и второстепенных партиципантов. Мишень релятивизации может быть главным актантом в непереходном предложении, прямым дополнением в переходном предложении, а также стимулом в аффективном предложении.

Основными морфологическими средствами, используемые для оформления актантных предложений в бежтинском языке, являются масдар, инфинитив и причастие.

Лексика

Лексика бежтинского языка с точки зрения ее происхождения характеризуется наличием двух больших пластов: исконного и заимствованного. Наиболее обширным и разнообразным является исконный словарь. Исконная лексика – это слова наиболее древнего происхождения, составляющие основу словаря бежтинского языка. В этой лексике можно выделить пласты общедагестанской, аваро-андо-цезской, общецезской, бежтинско-гунзибской и собственно бежтинской лексики.

Общедагестанскими являются лексемы, обозначающие животных и растения, части тела человека и животных (sora ‘лиса’, mic ‘крапива’, sila ‘зуб’), отношения родства (öžö ‘сын’, isi ‘сестра’), названия сельскохозяйственных орудий (juƛ’o ‘ярмо’), названия явлений природы (boco ‘луна’, ƛine ‘зима’), обозначения предметов бытового и хозяйственного назначения, одежды, украшения (kosa ‘перчатка», emo ‘шило’). К общеаваро-андо-цезскому лексическому фонду относятся: t’iga ‘козел’, bekela ‘змея’, muh ‘вязанка’, dursa ‘зять’, jal ‘молотьба’, и т.д. Лексика общецезского фонда занимается сравнительно большое место в исконном словаре языка. Данный пласт включает в себя слова, обозначающие элементарные и жизненно важные понятия: kid ‘дочь’, sojja ‘конь’, t’imo ‘куропатка’, bolo ‘лед’, kalo ‘забор’, t’ugo ‘просо’, k’odo ‘виноград’ и т.д.

Близость бежтинского и гунзибского языков и составляет большую трудность в выделении специфичного бежтинского или гунзибского словарного фонда. Впрочем, и в бежтинском, и в гунзибском языках есть определенное количество слов (около 20%), характерное только для одного языка. Основная часть слов гунзибско-бежтинского лексического фонда составляют имена существительные. (q’eq’elba ‘береста’, ručt’ena  ‘ножницы’, cicro ‘плетень’, ƛorden ‘оса’, c’ec’u ‘наст’, т.д.). Большое число гунзибско-бежтинских слов возникло на базе исконного материала. Однако немало и общих лексем, образованных на основе заимствований.

Собственно бежтинский пласт лексики сложился в период обособленного существования бежтинского языка. Важную роль в его формировании сыграли лексические новообразования, возникшие на базе исконного и заимствованного словаря посредством суффиксации и словосложения. В отличие от других пластов он оказывается особенно многочисленным и разнообразным и может быть разбит на тематические группы, которые охватывают термины земледелия (ʁeme ‘скирада’, hixo ‘выгон’), названия животного и растительного мира (jek’ebox ‘полынь’, šami ‘годовалая коза’), обозначения явлений природы и пространственных отношений (enxexaj ‘наводнение’, kajƛo: ‘молния’), термины, обозначающие жилище (k’amp’ur ‘арка’, jonso ‘стена’, jäžö ‘толстые бревна’), названия пищи (püšük’i ‘молочный суп’, ƛ’odos jenł // toto ‘сметана’), а также некоторые прилагательные (jöšö: ‘жирный’, babalo ‘блестящий’), глаголы (boƛal ‘пахать’, böƛäl  ‘завернуть, курить’) и т.д. 

В лексике бежтинского языка большое место занимают дескриптивные слова. Лексемы этого типа воспроизводят звуки или изображение разных звучаний, слышимых в окружающем мире, крики, восклицания, некоторые действия и состояния человека, звуки, издаваемые животными, птицами, а также исходящие от неодушевленных предметов или условно передающие различные двигательные, образные представления человека. В зависимости от положенного в их основу принципа звукоподражания или символики, дескриптивные слова делятся на звукоподражательные и звукосимволические.

Вместе с тем в словарном фонде бежтинского языка имеются заимствованные слова. Заимствованная лексика характеризуется наличием включений из различных неродственных языков, проникших в процессе длительных экономических и культурных связей бежтинцев с соседними народами. Основными источниками заимствований являются аварский, арабский, грузинский, персидский, русский и тюркские языки.

Хронологически более ранними заимствованиями оказываются аварские, арабские и грузинские, а более поздними – персидские, тюркские и русские. Наибольшее число заимствований приходится на долю арабского, грузинского и русского языков, а наименьшее – на аварский, персидский и тюркский языки. Большинство заимствований проникли в бежтинский язык через посредство аварского и грузинского. Помимо слов, в бежтинский язык из аварского и некоторых других языков пришло и определенное количество фразеологических сочетаний, словообразовательных элементов.

Лексемы усвоены из грузинского языка (bat’i ‘гусь’, q’uti ‘коробка’, toqi ‘мотыга’, lejbi ‘матрас’, k’obzi ‘ложка’, šuldi ‘кизил’ и т.д.), из аварского языка (roƛ’i ‘любовь’, unti ‘болезнь’, t’ek ‘книга’ и т.д.), из арабского языка (adlo ‘дисциплина’, tarix ‘история’, q’ilma ‘юг, компас’, žanaza ‘труп’, ilmo ‘наука’, xalq’ ‘народ’ и т.д.), из тюркских языков (qazan ‘котел’, čaʁana ‘балалайка’, q’arpuz ‘арбуз’ и др.), из персидского языка (birinži ‘рис’, čajdar ‘чайник’, zurma ‘зурна’, и др.), из русского языка (p’alt’o ‘пальто’, poez ‘поезд’, balinca ‘больница’ и др).

Иноязычная лексика в бежтинском языке подвергалась фонетической адаптации и семантическим сдвигам, она всецело вовлечена в соответствующие словоизменительные парадигмы. В настоящее время основными источниками обогащения бежтинской лексики являются русский и аварский языки.

 

Краткие сведения о диалектах

Бежтинский язык имеет три диалекта: собственно бежтинский, тлядальский и хашархотинский, занимающий промежуточное положение между двумя первыми. Собственно бежтинский диалект отличается от тлядальского и хашархотинского фонетическими, морфологическими и лексическими особенностями. В области фонетики: 1) r → j (тляд. kera ‘волосы’ – бежт. keⁿjaⁿ); 2) r → w (тляд. kuro ‘ущелье’ – бежт. kuwo); 3) выпадение ауслаутного r (тляд. q’ir ‘бурка’ – бежт. q’i:); 4) выпадение ro в конце слова (тляд. koro ‘рука’ – ko:, gogaro ‘щека’ – goga:); 5) переход шипящих ž, š, č’, č в свистящие z, s, c, c (тляд. mič ‘крапива’ – бежт. mic); 6) наличие в тлядальском согласных ʕ, ħ (тляд. ħamo ‘уголь’ бежт. hä:mö); 7) более частое использование в бежтинском умлаутированных и назализованных гласных.

В области морфологии: 1) число именных классов в тлядальском и хашархотинском диалектах – 5, а в бежтинском – 4 класса; 2) наличие стяженной формы в тлядальском диалекте (тляд. nisonaj ‘сказал’ – бежт. nisona gej; 3) отличие в образовании отрицательной формы в глаголах прошедшего II времени (тляд. nisonae – бежт. nisona gäʔä ‘не сказал’); 4) наличие общего времени в тлядальском диалекте и т.д.

Словарный состав диалектов бежтинского языка является общим для всех. Однако встречается специфичная, диалектная, неизвестная опорному, собственно бежтинскому диалекту, лексика.

Диалектную лексику бежтинского языка можно разделить на следующие группы: 1. Собственно-лексические диалектизмы: слова, встречающиеся в одном диалекте: toto ‘сметана’ (тляд.), bekaxun ‘старинный замок’ (тляд.); исконные слова, разные по звучанию, но одиноковые по значению: k’oč’o (тляд.) – žüʁ (бежт.) ‘окно’, ši (тляд.) – mok’ol (бежт.) ‘постель’; слова, разные по звучанию и одиноковые по значению, но одно из них заимствованное, а другое – исконное: ƛiroko (тляд.) lejbi (бежт. < груз.) ‘матрас’ и т.д. Семантические диалектизмы: k’aba (тляд.) ‘платье’ – k’aba (бежт.) ‘лысая голова’, k’emuri (хаш.) ‘котенок’ – k’emure (бежт.) ‘ящерица’ и т.д.

 

Словообразование

Основными способами словообразования в бежтинском языке являются аффиксация и основосложение. Суффиксальный способ продуктивен при образовании всех знаменатель­ных частей речи. Довольно многочисленны деривационные аффиксы в име­нах существительных, глаголах, наречиях. Словосложение и редупликация характерны для всех знаменательных частей речи. Наибольшее число сложных слов и редуплицированных основ представлено в именах существительных, прилагательных, числительных и глаголах, а наименьшее – в местоимениях и наречиях. Конверсия также является продуктивным способом словообразования. Далее представлены некоторые примеры словообразования. При словосложении имен существительных, компоненты могут относится к разным семантическим группам: haboj-müš ‘костяника’ (haboj ‘мельница’ – müš ‘веник, метла, сбивалка’); компоненты относятся к одной и той же семантической группе: äkö-boza ‘орудия труда’ (букв. ‘лопата-кирка’); сложные слова, компоненты которых состоят из синонимических рядов: okko-mesed ‘драгоценности’ (груз. okko ‘серебро» – авар. mesed ‘золото’); компоненты могут быть антонимами: gap-c’as ‘шутка’ (gap ‘шутка’ – c’as ‘серьезное  намерение’).

Характерным для дагестанских языков является редупликация, в которой второй компонент переходит в сонорный m: ƛ’alo-malo ‘камень и тому подобное’, čaj-maj ‘чай и тому пободное’. Редупликация в именах числительных образует новые разряды, например, распределительные (разделительные) числительные: q’o:-q’ona ‘по два’. С помощью редупликации местоимений образуюся рефлексивные местоимения, например, hi:-hini ‘сам’.

При сложносуффиксальном способе деривации образование новых субстантивов происходит путем одновременного сложения двух иногда и трех разных основ и суффикса, например, q’onat’ut’-o ‘двустволка’ (q’ona ‘два’ + t’ut’-al ‘бросать, стрелять’), ƛ’odogot-o ‘накидка’ (ƛ’odo ‘сверху, наверху’ + got-al ‘стелить’), so:ntiʁagul-o ‘шерстяная тонкая пряжа в три нитки’ (so:n ‘вокруг’ + tiʁa ‘вплотную’ + gul-al ‘положить, поставить’).

Источник

Комри Б., Халилов М. Ш., Халилова З. М. Грамматика бежтинского языка (Фонетика. Морфология. Словообразование). Лейпциг-Махачкала: Институт эволюционной антропологии им. Макса Планка, 2015.